Танцующая с Ауте - Страница 61

Моё первое впечатление — что-то не то. В высокомерном презрении ко всем условностям есть что-то ненатуральное, показное, что-то… Не знаю. Эль-ин в такой позе, в комфортной одежде, с прикрытыми в полусне глазами — это не просто естественный, это единственно возможный вариант. Ольгрейн же кажется просто плохим актёром, который обманывает лишь самого себя.

А потом он повернулся. Поднял голову. Открыл глаза. Посмотрел на меня.

Чувствую, как волосы на загривке непроизвольно встают дыбом, крылья резко уплотняются, образуя защитный кокон вокруг тела, а когти на пальцах начинают твердеть, превращаясь в смертельное и безупречное оружие.

Ему просто всё равно. Всё равно, умру я или останусь в живых, всё равно, будет ли это быстро и милосердно или долго и грязно. В этих странных глазах с круглыми зрачками и золотистой радужной оболочкой лишь сила, равнодушная, слепая, нерассуждающая сила, готовая походя уничтожить всё, что окажется на её пути. Разум человека плывёт в этой силе, захлёбываясь потоками огромной энергии, одурманенный собственным могуществом, опьянённый и порабощённый своим даром. Впервые за всё время моего знакомства с людьми мне встретился кто-то, способный сравниться по потенциалу с Арреком. Только если Аррек руководит своим могуществом, то здесь могущество обладает Ольгрейном. Состояние, слишком хорошо знакомое мне по личному опыту.

Эх вы, человеки, что же вы наделали со своими генетическими экспериментами? Человеки вы, человеки…

Испуганно и немного нервно вскидываю подбородок и распахиваю крылья. Поклон на строго отмеренный градус, так, как полагается кланяться Главе клана. Жестом он предлагает мне приблизиться. Медленно скольжу между двумя шеренгами обманчиво-расслабленных фигур, взлетаю по широким ступенькам, у самого подножия трона останавливаюсь.

Затем сажусь, скрестив ноги, снизу вверх глядя на несколько озадаченного таким манёвром дарая. Если сидеть на полу не принято, а стулья для гостей не предусмотрены, то что же, просители должны всё время стоять на ногах? Не-е, только не я.

Запрокидываю голову, посылая ему свою самую невинную улыбку. Эмоциональный фон, как у слегка напроказившего ребёнка. Губы дарая непроизвольно трогает ответная усмешка, изящная рука взъерошивает мне волосы — самый фамильярный жест, который мне доводилось видеть у арров. На миг замираю, затем зажмуриваюсь, с довольным урчанием принимая ласку. Ауте, как же давно ко мне не прикасались вот так, дружелюбно и по-отечески.

— Леди Антея, вы совершенно очаровательны. Неужели все эль-ин настолько непоследовательны?

Непоследовательны? Хм-м, ну, по сравнению с аррами… Представляю, в какой шок вгоняет раскованность Ольгрейна упрятанных в броню самоконтроля дарай-леди. Ох-ой!

— Я не несу ответственности за всех эль-ин, так же как и народ Эль не несёт ответственности за меня. Пожалуйста, не нужно обобщений.

Эта мысль заставляет его ошеломлённо мигнуть.

— Интересная точка зрения. Не несёте ответственности? А вам не кажется, что в таком отношении есть что-то неправильное?

— Ничуть. Я несу ответственность за себя саму. Заверяю вас, этого более чем достаточно. На остальных меня просто не хватит.

Он тихо смеётся, звонкие хрусталики усталого веселья рассыпаются по полу с какой-то безнадёжной ломкостью.

— О да. Более чем достаточно. Хотел бы я сказать о себе то же самое.

Ещё раз проводит рукой по моим волосам. Перехватываю ладонь и грустно смотрю ему в глаза. Хочется плакать, но слёз нет.

— Простите.

Мне нравится Ольгрейн. По меркам своего народа, он сумасшедший, психопат, убийца куда более жестокий, чем Лаара. Беда в том, что я сужу по другим меркам. Лиран-ра клана Вуэйн кажется куда более понятным и близким, чем мои собственные мать и отец. И куда менее пугающим, если на то пошло. Мы могли бы договориться. Было бы нетрудно научиться управлять этим странным человеком, для эль-ин это было бы даже удобно. Но для Дома Вуэйн и для Эйхаррона в целом Ольгрейн представляет смертельную опасность. Он является примером того, во что превращается дарай-лорд, если не умеет или не хочет владеть своими способностями. Печально осознавать, что до такого состояния его довела именно любовь к Лааре, этой стерве, питающейся чужой болью. Невероятно, но даже сейчас он её любит. И никогда не простит мне её унижения. Никогда.

Аррек виртуозно сплёл свою паутину. Мне остаётся лишь танцевать срежиссированный им танец, надеясь, что подмостки не провалятся под ногами.

И следующим па будет хладнокровное убийство этого человека.

Он слегка поднимает брови, мягко высвобождая пальцы.

— За что?

Отворачиваюсь, обхватывая руками колени. Вопрос остаётся висеть в воздухе холодным облаком.

— Дарай-князь, вам передали моё предложение. Что вы о нём думаете?

— Ваше предложение? Оригинальное решение, без сомнения, позволит многое выиграть обеим сторонам. Конечно, такие создания, как эль-ин, могут принести своим «друзьям» не меньше проблем, чем врагам, а то и больше. Но аррам союз нужен не меньше, чем вам, чтобы выбраться из болота традиций и условностей, в котором мы погрязли за последнее тысячелетие. Не говоря уже о том, что, отвергнув это… «предложение», мы вполне можем исчезнуть как вид. Я правильно сложил те кусочки информации, которые вы нам дали?

Закрываю глаза, далеко отведя назад уши.

— Правильно. Вы действительно всё понимаете.

Даже не глядя, чувствую его довольную улыбку. О да. Всё понимает. Не хуже, чем Аррек. Быть может, всё-таки?..